Бронзовое облако - Страница 33

– И что же, ты ушел?

– Нет, я понимал, что раз за ней заедут, значит, она через некоторое время должна выйти из квартиры, поэтому я остался на лестнице… Я стоял, прислонившись спиной к стене, и смотрел на дверь твоей, Герман, квартиры, представляя себе Женю такой, какой я видел ее последний раз: улыбающейся, веселой, красивой и такой молодой… Трудно было представить себе, что ее могло так подкосить одиночество, что она настолько растерялась, что даже, имея немалые деньги, не нашла способа жить спокойно и достойно одна, без тебя… Думаю, она страдала от неопределенности и от ожидания, и хотя многие женщины ждали в свое время гораздо дольше, взять хотя бы баб, которые ждали своих мужей с фронта, там все-таки было все яснее, понятнее, были письма…

– Какой фронт? Какие еще бабы?! – вскричал, потеряв терпение, Герман. – Ты мне лучше расскажи, тебе удалось выбить из Ларисы, где похоронена Женька и вообще, кто ее хоронил… Боже, неужели это я произношу вслух такие слова, неужели речь идет о моей жене?! Сергей, что было дальше?

– Она действительно вскоре вышла, я поймал ее, снова схватил за руку, но на этот раз она уже не сопротивлялась. Спокойно так сказала, что приезжали какие-то ее родственницы, взрослая женщина и две девушки, очень благообразные на вид, и что вроде бы они и похоронили Женю… Самой Ларисы, по ее же словам, в Москве в этот момент не было, она была в отъезде… Но мне думается, что она что-то скрывает, точнее, скрывала… Во всяком случае, она сказала мне, что понятия не имеет, где могила Жени, но у нее где-то записаны координаты этих родственниц, какие-то телефоны, и что она запланировала поездку на кладбище…

– Свистит она, эта Лариса… ничего она не знает! Она использовала Женю как прототип своей книги, выпотрошила из нее все, что только можно было, записала шаг за шагом последние месяцы ее жизни, что-то придумала, конечно, создала совершенно случайно маленький шедевр, мелодраму, даже, я бы сказал, трагедию, и отнесла в издательство… Все, на этом ее миссия в этой истории закончена. Женя погибла, книга вышла, я вернулся… И что дальше? Был ли я дома? Виделся ли с Ларисой? И что произошло потом, как я оказался на этом чертовом балу?

– Ты не спросил, когда ты вернулся…

– И когда же?

– В ноябре. А Женя умерла буквально за несколько дней до твоего возвращения… Не дождалась.

– Сейчас декабрь…

– Нет, Герман, уже январь, наступил Новый год…

– Мне надо в Москву, домой, я должен срочно увидеть все своими глазами, думаю, тогда я смогу что-то вспомнить…

– Что это за список? Откуда он у тебя? Даже не список, а нечто похожее на инструкцию или просто на план… Это твой почерк?

– Нет, это не мой почерк, но это не имеет значения… Мало ли кто мог это написать… – Волна раздражения вызвала спазм в горле и одновременно тошноту. – Мне снова дурно, нехорошо… Так получается, что, как только я затрагиваю неприятную… нет, даже не неприятную, а словно опасную для меня тему, меня начинает тошнить… И слабость во всем теле, а руки дрожат, вот смотри… – Герман выставил вперед руки, кисти слегка дрожали. – И ладони мокрые… Так противно… что со мной?

– Твой организм борется с желанием поднять могильную плиту и заглянуть туда, куда тебе пока еще рано заглядывать… Ты еще не созрел для этого. Потерпи, видимо, должно пройти определенное время, чтобы… Постой, мы снова отвлеклись. Дай мне еще раз взглянуть на список…

Герман нехотя повиновался, протянул ему смятый листок.

– Итак: «Разослать приглашения на бал:

Борисов Иван Михайлович

Овсянников Семен Александрович

Сперанский Ефим Данилович

Юдина Елена Дмитриевна

Васильева Ирина Вячеславовна

Савина Лариса (Закревская Ольга)

Кислова Екатерина Станиславовна».

– Трое мужчин и четыре женщины. Как раз семь человек, – вздохнул Герман. – И трупов – тоже семь…

– Герман, не надо делать вид, что ты ничего не понимаешь. Сколько человек было в усадьбе?

– Разве ты не видел сам? Семеро! Насколько мне известно, трупов тоже семь…

– Ты ошибаешься, дорогой, в усадьбе было восемь человек. Ты забыл про себя. Ты – восьмой. Восьмой, понимаешь?

– Понимаю, что меня не успели убить.

– Или ты так умело притворяешься, или же ты просто превратился в идиота, что расстраивает меня больше всего… Ты – восьмой, но в списке приглашенных на бал тебя нет!!! Почему?!!!

– Хочешь сказать, что я явился на бал без приглашения?

– Герман, не испытывай моего терпения, оно у меня тоже не безгранично… Если тебя в списке нет, так, может, ты и есть хозяин этой усадьбы? – истеричным шепотом подвел его к основной своей мысли Сергей.

– Да ты с ума сошел! – таким же шепотом, гримасничая, ответил ему Герман. – У меня никогда не было такой усадьбы…

– Сегодня нет, а завтра есть… Ты всегда хотел иметь такой дом… Деньги у тебя были, уверен, они и сейчас у тебя есть… Ну же! Герман, вспоминай, черт тебя подери!!! Разве не ты являешься хозяином этого дома? Здесь наверняка есть сейф, вспомни, где находятся ключи, открой и посмотри документы, я уверен, что в сейфе ты найдешь свидетельство, подтверждающее, что именно ты – хозяин этого дома…

– Ты точно знаешь, что это мой дом, или только предполагаешь? – Герман смотрел на друга затравленным взглядом, по его бледному лбу катился пот. – Ведь если это мой дом, значит, это я пригласил всех этих людей…

– … и, возможно, убил их, Герман…

– Я?! Что ты такое говоришь? Я не знаком с ними даже…

– Ты будешь искать документы? Вспоминай, где ключи…

– Я не мог их убить, я не убийца! Ты нарочно приехал сюда, чтобы разыграть всю эту трагикомедию, чтобы уличить меня в убийствах, которых я не совершал? Сергей, да ты посмотри на меня, разве ты не видишь, кто перед тобой?! Я – оператор, я всего лишь оператор, я даже не участвовал в охоте на львов, я не могу быть убийцей по определению…